Товары по запросу: Гребер дэвид утопия правил

В «Утопии правил» американский антрополог Дэвид Гребер (1961–2020) предпринимает попытку разоблачить вездесущую, но зачастую скрытую от глаз современную бюрократию, которая формирует всех нас. Истоки тотальной регламентации социальной жизни он обнаруживает в философии пифагорейцев, считавших «ценностью рациональность саму по себе» и придумавших тот способ мыслить о мире, благодаря которому бюрократия стремится «превратить себя в грандиозную космологическую схему». Затрагивая столь разные темы, как возвышение правых экономистов и скрытые смыслы историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, «Утопия правил» сочетает глубокий взгляд на социальную теорию в традициях Маркса и Фуко с занимательным анализом популярной культуры, который заставляет вспомнить Славоя Жижека в его наиболее доступной форме.

• Devid-Greber-Utopiya-pravil

В "Утопии правил" американский антрополог Дэвид Гребер (1961-2020) предпринимает попытку разоблачить вездесущую, но зачастую скрытую от глаз современную бюрократию, которая формирует всех нас. Истоки тотальной регламентации социальной жизни он обнаруживает в философии пифагорейцев, считавших "ценностью рациональность саму по себе" и придумавших тот способ мыслить о мире, благодаря которому бюрократия стремится "превратить себя в грандиозную космологическую схему". Затрагивая столь разные темы, как возвышение правых экономистов и скрытые смыслы историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, "Утопия правил" сочетает глубокий взгляд на социальную теорию в традициях Маркса и Фуко с занимательным анализом популярной культуры, который заставляет вспомнить Славоя Жижека в его наиболее доступной форме.

• Devid-Greber-Utopiya-pravil

Откуда появилась тяга к бюрократии, бесконечным правилам и уставам? Как так получилось, что сегодня мы тратим массу времени, заполняя различные формуляры? И действительно ли это шифр к разгадке сути государственного насилия? .Чтобы ответить на эти вопросы, антрополог Дэвид Гребер исследует неожиданные связи современного человека с бюрократией и показывает, как эти взаимоотношения формируют нашу повседневность. .Эта книга - сборник эссе, каждое из которых показывает, в каких направлениях может развиваться левая критика, которой, по мнению Гребера, бюрократии остро не хватает.

• Greber-Devid-Utopiya-pravil

Откуда появилась тяга к бюрократии, бесконечным правилам и уставам? Как так получилось, что сегодня мы тратим массу времени, заполняя различные формуляры? И действительно ли это шифр к разгадке сути государственного насилия? .Чтобы ответить на эти вопросы, антрополог Дэвид Гребер исследует неожиданные связи современного человека с бюрократией и показывает, как эти взаимоотношения формируют нашу повседневность. .Эта книга - сборник эссе, каждое из которых показывает, в каких направлениях может развиваться левая критика, которой, по мнению Гребера, бюрократии остро не хватает.

• Greber-Devid-Utopiya-pravil

В "Утопии правил" американский антрополог Дэвид Гребер (1961-2020) предпринимает попытку разоблачить вездесущую, но зачастую скрытую от глаз современную бюрократию, которая формирует всех нас. Истоки тотальной регламентации социальной жизни он обнаруживает в философии пифагорейцев, считавших "ценностью рациональность саму по себе" и придумавших тот способ мыслить о мире, благодаря которому бюрократия стремится "превратить себя в грандиозную космологическую схему". Затрагивая столь разные темы, как возвышение правых экономистов и скрытые смыслы историй о Шерлоке Холмсе и Бэтмене, "Утопия правил" сочетает глубокий взгляд на социальную теорию в традициях Маркса и Фуко с занимательным анализом популярной культуры, который заставляет вспомнить Славоя Жижека в его наиболее доступной форме.

• Devid-Greber-Utopiya-pravil

Антрополог Дэвид Гребер и археолог Дэвид Уэнгроу заново складывают пазл истории человечества, бросая вызов доминирующим представлениям о развитии общества как о движении от эгалитарных групп охотников-собирателей — через аграрную революцию и урбанизацию — к созданию иерархических государств. По мнению авторов, этот традиционный нарратив не имеет ничего общего с фактами, а лишь воспроизводит мифы, укоренившиеся в исторической науке. Возможно, человечество идет совсем по другому пути. Основываясь на данных археологии, антропологии и смежных дисциплин, полученных за последние десятилетия, мнении индигенных мыслителей, Гребер и Уэнгроу предлагают посмотреть на социальную историю извне западного канона. Авторы объективно оценивают амбициозность своей задачи — на осмысление новой картины и принятие ее наукой уйдут годы, тем важнее уже сейчас произвести понятийный сдвиг. «Заря всего» возникла как своего рода игра, неформальная дискуссия антрополога и археолога об истории человечества, и превратилась в захватывающее интеллектуальное путешествие.

• Devid-Greber-Devid-Uengrou

Антрополог Дэвид Гребер и археолог Дэвид Уэнгроу заново складывают пазл истории человечества, бросая вызов доминирующим представлениям о развитии общества как о движении от эгалитарных групп охотников-собирателей — через аграрную революцию и урбанизацию — к созданию иерархических государств. По мнению авторов, этот традиционный нарратив не имеет ничего общего с фактами, а лишь воспроизводит мифы, укоренившиеся в исторической науке. Возможно, человечество идет совсем по другому пути. Основываясь на данных археологии, антропологии и смежных дисциплин, полученных за последние десятилетия, мнении индигенных мыслителей, Гребер и Уэнгроу предлагают посмотреть на социальную историю извне западного канона. Авторы объективно оценивают амбициозность своей задачи — на осмысление новой картины и принятие ее наукой уйдут годы, тем важнее уже сейчас произвести понятийный сдвиг. «Заря всего» возникла как своего рода игра, неформальная дискуссия антрополога и археолога об истории человечества, и превратилась в захватывающее интеллектуальное путешествие.

• Devid-Greber-Devid-Uengrou

Масштабное и революционное исследование истории товарно-денежных отношений с древнейших времен до наших дней, предпринятое американским антропологом, профессором Лондонской школы экономики и одним из «антилидеров» движения Occupy Wall Street, придумавшим слоган «Мы – 99%». Гребер, опираясь на антропологические методы, выдвигает тезис, что в основе того, что мы традиционно называем экономикой, лежит категория долга, которая на разных этапах развития общества может принимать формы денег, бартера, залогов, кредитов, акций и так далее. Один из императивов книги – вырвать экономику из лап «профессиональных экономистов», доказавших свою несостоятельность во время последнего мирового кризиса, и поместить ее в более широкий контекст истории культуры, политологии, социологии и прочих гуманитарных дисциплин. Для широкого круга читателей.

• Greber-Devid-pervye-istorii

Почему всё больше людей считают, что заняты бессмысленной работой? Весной 2013 года антрополог Дэвид Гребер (1961–2020) задал этот вопрос в провокационном эссе под названием «О феномене бредовой работы». Оно стало вирусным. С тех пор люди по всему миру продолжают обсуждать ответ на этот вопрос.Гребер написал книгу, в которой исследует одну из самых досадных и глубоких моральных проблем современного общества — превращение труда в утомительный, скучный и никому не нужный бред. Насколько многим людям кажется, что их труд не приносит никакой пользы? Почему работодатели считают, что за полезные для общества профессии можно платить меньше, а за бесполезный труд — больше? Почему в результате технологического прогресса мы работаем не меньше, а всё больше? Где больше бесполезной работы — в государственном или в частном секторе? И как можно остановить бредовизацию экономики?Гребер показывает, каковы исторические, социальные и политические причины распространения бредовой работы. Дрейфуя от феодализма к менеджериальной культуре, от истоков бюрократии к развитию четвертичного сектора, от Томаса Карлейля к Джону Кейнсу и Андре Горцу, исследование Гребера показывает, как возникло наше отношение к труду и как можно его изменить. Эта книга — для всех, кто хочет верить, что труд должен иметь смысл.

• Devid-Greber-Bredovaya-rabota

Масштабное и революционное исследование истории товарно-денежных отношений с древнейших времен до наших дней, предпринятое американским антропологом, профессором Лондонской школы экономики и одним из «антилидеров» движения Occupy Wall Street, придумавшим слоган «Мы – 99%». Гребер, опираясь на антропологические методы, выдвигает тезис, что в основе того, что мы традиционно называем экономикой, лежит категория долга, которая на разных этапах развития общества может принимать формы денег, бартера, залогов, кредитов, акций и так далее. Один из императивов книги – вырвать экономику из лап «профессиональных экономистов», доказавших свою несостоятельность во время последнего мирового кризиса, и поместить ее в более широкий контекст истории культуры, политологии, социологии и прочих гуманитарных дисциплин. Для широкого круга читателей.

• Greber-Devid-pervye-istorii

Эта книга — масштабное и революционное исследование истории товарно-денежных отношений с древнейших времен до наших дней, предпринятое американским антропологом, профессором Лондонской школы экономики и активистом, одним из «антилидеров» движения Occupy Wall Street, Дэвидом Гребером (1961–2020). Гребер, опираясь на антропологические методы, выдвигает тезис, что в основе того, что мы традиционно называем экономикой, лежит категория долга, которая на разных этапах развития общества может принимать формы денег, бартера, залогов, кредитов, акций и так далее. Один из императивов книги — вырвать экономику из лап «профессиональных экономистов», доказавших свою несостоятельность во время последнего мирового кризиса, и поместить ее в более широкий контекст истории культуры, политологии, социологии и прочих гуманитарных дисциплин. Для широкого круга читателей.

• Devid-Greber-pervye-istorii

Масштабное и революционное исследование истории товарно-денежных отношений с древнейших времен до наших дней, предпринятое американским антропологом, профессором Лондонской школы экономики и одним из "антилидеров" движения Occupy Wall Street, придумавшим слоган "Мы – 99%". Гребер, опираясь на антропологические методы, выдвигает тезис, что в основе того, что мы традиционно называем экономикой, лежит категория долга, которая на разных этапах развития общества может принимать формы денег, бартера, залогов, кредитов, акций и так далее. Один из императивов книги – вырвать экономику из лап "профессиональных экономистов", доказавших свою несостоятельность во время последнего мирового кризиса, и поместить ее в более широкий контекст истории культуры, политологии, социологии и прочих гуманитарных дисциплин. Для широкого круга читателей.

• Devid-Greber-pervye-istorii

Эта книга — масштабное и революционное исследование истории товарно-денежных отношений с древнейших времен до наших дней, предпринятое американским антропологом, профессором Лондонской школы экономики и активистом, одним из «антилидеров» движения Occupy Wall Street, Дэвидом Гребером (1961–2020). Гребер, опираясь на антропологические методы, выдвигает тезис, что в основе того, что мы традиционно называем экономикой, лежит категория долга, которая на разных этапах развития общества может принимать формы денег, бартера, залогов, кредитов, акций и так далее. Один из императивов книги — вырвать экономику из лап «профессиональных экономистов», доказавших свою несостоятельность во время последнего мирового кризиса, и поместить ее в более широкий контекст истории культуры, политологии, социологии и прочих гуманитарных дисциплин.Для широкого круга читателей.

• Devid-Greber-Pervye-istorii

Эта книга — масштабное и революционное исследование истории товарно-денежных отношений с древнейших времен до наших дней, предпринятое американским антропологом, профессором Лондонской школы экономики и активистом, одним из «антилидеров» движения Occupy Wall Street, Дэвидом Гребером (1961–2020). Гребер, опираясь на антропологические методы, выдвигает тезис, что в основе того, что мы традиционно называем экономикой, лежит категория долга, которая на разных этапах развития общества может принимать формы денег, бартера, залогов, кредитов, акций и так далее. Один из императивов книги — вырвать экономику из лап «профессиональных экономистов», доказавших свою несостоятельность во время последнего мирового кризиса, и поместить ее в более широкий контекст истории культуры, политологии, социологии и прочих гуманитарных дисциплин. Для широкого круга читателей.

• Devid-Greber-pervye-istorii

Новейший роман современного классика Дэвида Митчелла, дважды финалиста Букеровской премии, автора таких интеллектуальных бестселлеров, как "Сон №9", "Облачный атлас" (экранизированный Томом Тыквером и братьями Вачовски), "Костяные часы", "Голодный дом" и другие. И хотя "Утопия-авеню" как будто ограничена во времени и пространстве — "свингующий Лондон", легендарный отель "Челси" в Нью-Йорке, Сан-Франциско на исходе "лета любви", — Митчелл снова выстраивает "грандиозный проект, великолепно исполненный и глубоко гуманистический, устанавливая связи между Японией эпохи Эдо и далеким апокалиптическим будущим" (Los Angeles Times). Перед нами "яркий, образный и волнующий портрет эпохи, когда считалось, что будущее принадлежит молодежи и музыке. И в то же время — щемящая грусть о мимолетности этого идеализма" (Spectator). Казалось бы, лишь случай или продюсерский произвол свел вместе блюзового басиста Дина Мосса, изгнанного из группы "Броненосец Потемкин", гитариста-виртуоза Джаспера де Зута, из головы которого рвется на свободу злой дух, известный ему с детства как Тук-Тук, пианистку Эльф Холлоуэй из фолк-дуэта "Флетчер и Холлоуэй" и джазового барабанщика Гриффа Гриффина — но за свою короткую историю "Утопия-авеню" оставила неизгладимый след в памяти и сердцах целого поколения…. "Замечательная книга! Два дня не мог от нее оторваться..." (Брайан Ино)

• Devid-Stiven-Mitchell-Utopiyaavenyu

Впервые на русском — новейший роман современного классика Дэвида Митчелла, дважды финалиста Букеровской премии, автора таких интеллектуальных бестселлеров, как «Сон №9», «Облачный атлас» (недавно экранизированный Томом Тыквером и братьями Вачовски), «Голодный дом» и другие. И хотя «Утопия-авеню» как будто ограничена во времени и пространстве — «свингующий Лондон», легендарный отель «Челси» в Нью-Йорке, Сан-Франциско на исходе «лета любви», — Митчелл снова выстраивает «грандиозный проект, великолепно исполненный и глубоко гуманистический, устанавливая связи между Японией эпохи Эдо и далеким апокалиптическим будущим» (Los Angeles Times). Перед нами «яркий, образный и волнующий портрет эпохи, когда считалось, что будущее принадлежит молодежи и музыке. И в то же время — щемящая грусть о мимолетности этого идеализма» (Spectator). Казалось бы, лишь случай или продюсерский произвол свел вместе блюзового басиста Дина Мосса, изгнанного из группы «Броненосец Потемкин», гитариста-виртуоза Джаспера де Зута, из головы которого рвется на свободу злой дух, известный ему с детства как Тук-Тук, пианистку Эльф Холлоуэй из фолк-дуэта «Флетчер и Холлоуэй» и джазового барабанщика Гриффа Гриффина — но за свою короткую историю «Утопия-авеню» оставила неизгладимый след в памяти и сердцах целого поколения… «Замечательная книга! Два дня не мог от нее оторваться...» (Брайан Ино)

• Devid-Stiven-Mitchell-Utopiyaavenyu

Впервые на русском — новейший роман современного классика Дэвида Митчелла, дважды финалиста Букеровской премии, автора таких интеллектуальных бестселлеров, как «Сон №9», «Облачный атлас» (недавно экранизированный Томом Тыквером и братьями Вачовски), «Голодный дом» и другие. И хотя «Утопия-авеню» как будто ограничена во времени и пространстве — «свингующий Лондон», легендарный отель «Челси» в Нью-Йорке, Сан-Франциско на исходе «лета любви», — Митчелл снова выстраивает «грандиозный проект, великолепно исполненный и глубоко гуманистический, устанавливая связи между Японией эпохи Эдо и далеким апокалиптическим будущим» (Los Angeles Times). Перед нами «яркий, образный и волнующий портрет эпохи, когда считалось, что будущее принадлежит молодежи и музыке. И в то же время — щемящая грусть о мимолетности этого идеализма» (Spectator). Казалось бы, лишь случай или продюсерский произвол свел вместе блюзового басиста Дина Мосса, изгнанного из группы «Броненосец Потемкин», гитариста-виртуоза Джаспера де Зута, из головы которого рвется на свободу злой дух, известный ему с детства как Тук-Тук, пианистку Эльф Холлоуэй из фолк-дуэта «Флетчер и Холлоуэй» и джазового барабанщика Гриффа Гриффина — но за свою короткую историю «Утопия-авеню» оставила неизгладимый след в памяти и сердцах целого поколения… «Замечательная книга! Два дня не мог от нее оторваться...» (Брайан Ино)

• Devid-Stiven-Mitchell-Utopiyaavenyu

Новейший роман современного классика Дэвида Митчелла, дважды финалиста Букеровской премии, автора таких интеллектуальных бестселлеров, как "Сон №9", "Облачный атлас" (экранизированный Томом Тыквером и братьями Вачовски), "Костяные часы", "Голодный дом" и другие. И хотя "Утопия-авеню" как будто ограничена во времени и пространстве — "свингующий Лондон", легендарный отель "Челси" в Нью-Йорке, Сан-Франциско на исходе "лета любви", — Митчелл снова выстраивает "грандиозный проект, великолепно исполненный и глубоко гуманистический, устанавливая связи между Японией эпохи Эдо и далеким апокалиптическим будущим" (Los Angeles Times). Перед нами "яркий, образный и волнующий портрет эпохи, когда считалось, что будущее принадлежит молодежи и музыке. И в то же время — щемящая грусть о мимолетности этого идеализма" (Spectator). Казалось бы, лишь случай или продюсерский произвол свел вместе блюзового басиста Дина Мосса, изгнанного из группы "Броненосец Потемкин", гитариста-виртуоза Джаспера де Зута, из головы которого рвется на свободу злой дух, известный ему с детства как Тук-Тук, пианистку Эльф Холлоуэй из фолк-дуэта "Флетчер и Холлоуэй" и джазового барабанщика Гриффа Гриффина — но за свою короткую историю "Утопия-авеню" оставила неизгладимый след в памяти и сердцах целого поколения…. "Замечательная книга! Два дня не мог от нее оторваться..." (Брайан Ино)

• Devid-Stiven-Mitchell-Utopiyaavenyu

Все мы читали сказки о королях и королевах, принцах и принцессах, драконах и замках. И всё это правда! Они и в самом деле были! Ладно, кроме драконов, — этих не было. Но книг о них написано множество. Зачем же писать ещё одну? Хотя бы чтобы понять, почему короли и королевы нас так интересуют. Откуда они взялись и как понять, что перед нами один из них? Что могут короли и чего боятся? Кто могущественнее — короли или королевы? А что важнее — король или королевство? Прямо скажем, размышлять о королях очень увлекательно, особенно вместе с авторами этой книги, антропологом Дэвидом Гребером и художницей Никой Дубровской.

• Devid-Greber-takie-koroli

Все мы читали сказки о королях и королевах, принцах и принцессах, драконах и замках. И всё это правда! Они и в самом деле были! Ладно, кроме драконов, — этих не было. Но книг о них написано множество. Зачем же писать ещё одну? Хотя бы чтобы понять, почему короли и королевы нас так интересуют. Откуда они взялись и как понять, что перед нами один из них? Что могут короли и чего боятся? Кто могущественнее — короли или королевы? А что важнее — король или королевство? Прямо скажем, размышлять о королях очень увлекательно, особенно вместе с авторами этой книги, антропологом Дэвидом Гребером и художницей Никой Дубровской.

• Devid-Greber-takie-koroli

Почему все больше людей считают, что заняты бессмысленной работой? Весной 2013 года антрополог Дэвид Гребер, один из «антилидеров» движения Occupy Wall Street, задал этот вопрос в провокационном эссе под названием «О феномене бредовой работы». Оно стало вирусным. Спустя семь лет люди по всему миру продолжают обсуждать ответ на этот вопрос. Гребер написал книгу, в которой исследует одну из самых досадных и глубоких моральных проблем современного общества — превращение труда в утомительный, скучный и никому не нужный бред. Сколько людей считают, что их труд не приносит никакой пользы? Почему работодатели считают, что за полезные для общества профессии можно платить меньше, а за бесполезный труд — больше? Почему в результате технологического прогресса мы работаем не меньше, а все больше? Где больше бесполезной работы — в государственном или в частном секторе? И как можно остановить бредовизацию экономики? Гребер показывает, каковы исторические, социальные и политические причины распространения бредовой работы. От феодализма до менеджериальной культуры, от истоков бюрократии и до развития четвертичного сектора, от Томаса Карлейля до Джона Кейнса и Андре Горца — исследование Гребера показывает, как возникло наше отношение к труду и как можно его изменить. Эта книга для всех, кто хочет верить, что труд должен иметь смысл.

• Greber-Devid-Bredovaya-rabota

Почему всё больше людей считают, что заняты бессмысленной работой? Весной 2013 года антрополог Дэвид Гребер (1961–2020) задал этот вопрос в провокационном эссе под названием «О феномене бредовой работы». Оно стало вирусным. С тех пор люди по всему миру продолжают обсуждать ответ на этот вопрос. Гребер написал книгу, в которой исследует одну из самых досадных и глубоких моральных проблем современного общества — превращение труда в утомительный, скучный и никому не нужный бред. Насколько многим людям кажется, что их труд не приносит никакой пользы? Почему работодатели считают, что за полезные для общества профессии можно платить меньше, а за бесполезный труд — больше? Почему в результате технологического прогресса мы работаем не меньше, а всё больше? Где больше бесполезной работы — в государственном или в частном секторе? И как можно остановить бредовизацию экономики? Гребер показывает, каковы исторические, социальные и политические причины распространения бредовой работы. Дрейфуя от феодализма к менеджериальной культуре, от истоков бюрократии к развитию четвертичного сектора, от Томаса Карлейля к Джону Кейнсу и Андре Горцу, исследование Гребера показывает, как возникло наше отношение к труду и как можно его изменить. Эта книга — для всех, кто хочет верить, что труд должен иметь смысл.

• Devid-Greber-Bredovaya-rabota

Имя Карла Маркса с детства знакомо каждому человеку в нашей стране. Его идеи легли в основу Советского государства — марксизм-ленинизм стал официальной идеологией страны. Однако сам Карл Маркс был скромным человеком и не жаждал популярности. «Манифест коммунистической партии» и «Капитал» навсегда изменили историю политической мысли, при этом философ вместе с семьей много лет провел в нищете и умер в безвестности. Ведущий исследователь жизни и идей Маркса, профессор Дэвид Маклеллан создал наиболее полную биографию, которая знакомит нас с трагической судьбой этого великого человека — мыслителя, изгнанника, любящего мужа и верного друга. Его многогранная философия рассказана в этом международном бестселлере столь увлекательно, что не остается сомнений: Карл Маркс по праву считается человеком, изменившим мир. «Почти все наши размышления об истории и обществе — это диалог с призраком Маркса… В каком-то смысле мы все сейчас марксисты». (Дэвид Маклеллан)

• Devid-Maklellan-Marks-Chelovek

Имя Карла Маркса с детства знакомо каждому человеку в нашей стране. Его идеи легли в основу Советского государства — марксизм-ленинизм стал официальной идеологией страны. Однако сам Карл Маркс был скромным человеком и не жаждал популярности. «Манифест коммунистической партии» и «Капитал» навсегда изменили историю политической мысли, при этом философ вместе с семьей много лет провел в нищете и умер в безвестности. Ведущий исследователь жизни и идей Маркса, профессор Дэвид Маклеллан создал наиболее полную биографию, которая знакомит нас с трагической судьбой этого великого человека — мыслителя, изгнанника, любящего мужа и верного друга. Его многогранная философия рассказана в этом международном бестселлере столь увлекательно, что не остается сомнений: Карл Маркс по праву считается человеком, изменившим мир. «Почти все наши размышления об истории и обществе — это диалог с призраком Маркса… В каком-то смысле мы все сейчас марксисты». (Дэвид Маклеллан)

• Devid-Maklellan-Marks-Chelovek